О том, что при переезде из пятиэтажек можно лишиться всего или почти всего имущества, мы знали заранее. К примеру, пережившие этот процесс знакомые заклинали нас не растягивать процесс на несколько дней. Дама, оставившая ценные, но неподъемные вещи в старой квартире под охраной железной двери с супернадежными замками, наутро не нашла в покидаемом жилье ровным счетом ничего. Воры попросту пробили дыру в стене из соседней пустой квартиры. Так что к сложностям подобного рода мы морально были готовы. Однако действительность превзошла все ожидания. Только чуткий сон спас нас от взлома.
Но, как оказалось, нас ожидало еще и нашествие городских мародеров. Первыми активизировались гости с дальнего юга — сотрудники клининговой компании, обслуживающей соседний супермаркет. Они шастали по подъездам и потом тащили по двору драные одеяла и матрасы в разводах грязи. Потом пришла очередь дворников-гастарбайтеров. Они вселялись в опустевшие квартиры, куда волокли брошенную рухлядь, которая прежде именовалась мебелью и аудио- и видеотехникой. Чтобы не мусорить во дворе, они за два-три дня превратили подъезды в свалку пищевых и прочих отходов. Коренные москвичи тоже не оставались в стороне. Время от времени у дверей нарисовывались пропитые лица славянской национальности, клянчившие какой-нибудь цветной металл вроде ненужной алюминиевой кастрюли.
Профессиональные сборщики ценностей появились лишь после того, как у подъездов наклеили объявления с указанием точной даты сноса дома. Главной силой была бригада крепких ребят на «Газели», то ли нанятая застройщиком, то ли договорившаяся с его представителями. По официальной версии, они изымали из квартир чугунные ванны, кухонные плиты, батареи и все трубы. Но на самом деле они взламывали квартиры, чьи владельцы не вняли предупреждению, и в мгновение ока вытаскивали оттуда все более или менее стоящее.
Подтянувшиеся за день до даты сноса сборщики антиквариата с этими специалистами конкурировать даже не пытались. Они сидели в своих «Фольксвагенах» и «Тойотах» и смирно ждали, когда «ломовики» покинут подъезд. И лишь затем демонстрировали свой профессионализм. Букинист сидел в машине и по рации управлял юными помощниками, объясняя, что из брошенных книг брать, а что — нет. А охотники за антиквариатом облачились в оранжевые костюмы спелеологов и каски с фонарями. Собственно, такую экипировку вряд ли можно было считать лишней. Электричество было лишь в квартирах, жильцы которых до конца боролись за лучший вариант переселения. Повсюду из срезанных труб с этажа на этаж текли вода и нечистоты, и растоптанная цементная крошка из развороченных стен превращалась в грязную кашу, расползающуюся по лестницам и полам квартир.
По моим наблюдениям, охотникам за винтажными вещами, как и всем остальным, достался небогатый улов. Спец по электрике на «Жигулях» клял жильцов, вывернувших даже старые лампочки. А девушка в оранжевом облачении после долгих поисков в соседней с моей квартире вынесла отвратно пахнущие и жутко выглядящие женские шляпы 1980-х годов и сумки из натурального советского дерматина.
Наверное, вещи, снятые с трупа дома, можно продезинфицировать и даже продать. Но тот, кто хоть раз видел, как их добывают, вряд ли даже на пушечный выстрел подойдет к местам, где их продают.
Источник: Коммерсантъ, автор: Евгений Жирнов
Свежие комментарии